Аналитик нефтегазовой отрасли Михаил Крутихин рассказывает, что Осло — это город с деревенскими чертами, уютными деревянными домами и тихими улицами.Город сильно связан с природой: его окружают леса, фьорды и холмы, а развитие строго ограничено ландшафтом. Повтор эфира от 13 января 2025 года.

Журналист Андрей Золотов описывает Вену как город с богатым имперским наследием, ориентированный на Восток, что сформировало его историю, культуру и архитектуру. Вена, утратившая империю, вернула влияние через Евросоюз, сохранив статус музыкальной столицы. Повтор эфира от 2 декабря 2024 года.

Тбилиси все еще сталкивается с проблемами старой инфраструктуры и превращается в туристическую декорацию, теряя живых горожан и дух многонациональности, а приезжими россиянами город воспринимается, как советская "Калифорния"

Историк и журналист Виктор Мучник рассказывает об историческом и культурном наследии его родного Томска, отношениях города с соседним Новосибирском. Мучник рассуждает о колонизации Россией Сибири и о том, что значит быть сибиряком сегодня. Повтор эфира от 19 августа 2024 года.

Грозный на протяжении большей части своей истории был русским крепостным городом, с ограниченным доступом чеченцев к его территории и ресурсам. С развитием нефтяной промышленности Грозный стал расти и привлекать предпринимателей со всей Европы, но даже тогда чеченцы оставались в сложном положении

Аналитик нефтегазовой отрасли Михаил Крутихин рассказывает, что Осло — это город с деревенскими чертами, уютными деревянными домами и тихими улицами.Город сильно связан с природой: его окружают леса, фьорды и холмы, а развитие строго ограничено ландшафтом.

Елена Фанайлова описывает Воронеж как город культурных контрастов: от великой литературной традиции (Кольцов, Платонов, Мандельштам) до народных мифов о консервативности. Его история сочетает имперское прошлое, трагедии XX века и современный поиск идентичности.

Венеция по духу ближе к северу, чем к югу Италии, с немецким прагматизмом и порядком, хотя ментально остаётся уникальной, "стерильной" и спокойной. Любовь к Венеции объясняется её мистическим сочетанием черт Константинополя и Санкт-Петербурга, а также её философией уединения и сохранения.

Чикаго является домом демократии, но с сильной республиканской оппозицией. Город известен ветрами, что дало ему прозвище "Windy City", а его роль как финансового, интеллектуального и культурного центра, включая джазовую столицу, остается значительной.

В Петрозаводск ощущается провинциальность и динамика изменений, не всегда позитивных. Город связан с трагической лагерной историей Карелии, но она угасает, а местные культурные проекты, активно поддерживаемые ранее через трансграничное сотрудничество с Финляндией, в последние годы прекращен

Кишинев на протяжении веков был свидетелем смены империй и государств – это череда переходов от Молдавского княжества к Российской империи, Румынии, Советскому Союзу и независимой Молдове. Архитектура города отражает все эти эпохи, а его история полна трагедий

Вена, утратившая империю, вернула влияние через Евросоюз, сохранив статус музыкальной столицы и традиции кофейной культуры. История города связана с противостоянием Османской империи, контрреформацией и буржуазным расцветом XIX века, что до сих пор определяет её уникальную атмосферу.

Вильнюс — это прежде всего политический центр с доступной и неформальной политической культурой, отличающейся от российской. Город впечатляет своей интернациональностью, где жители легко переключаются между несколькими языками, хотя государственный литовский язык остается ключевым для интеграции

Мариенбад связан с русской литературой – здесь Гончаров написал "Обломова", а многие другие русские деятели культуры находили вдохновение. Курорт известен своими лечебными водами, которые считались средством от всех недугов, а также был символом роскоши, культурного обмена и духовного роста.

Александра Ливергант рассказывает о том, как случайный переезд в Ереван превратился для неё в длительное пребывание, где она нашла своё место и ощутила гостеприимство, позволяющее легче адаптироваться. К русским в Ереване относятся с пониманием, хотя армянское общество остаётся достаточно закрытым

Хельсинки объединяет разнообразные культурные слои: шведское наследие с глобальной, современной направленностью. Он отмечает, что город движется к большей интернационализации, хотя в финской культуре всё ещё чувствуется некоторая закрытость

Тель-Авив - город-утопия. Виктор Вахштайн подчеркивает кривизну улиц, приспособленность к климату и многообразие общественных кварталов, где соседствуют различные культурные и этнические группы, включая йеменские и русские общины, еврейские и арабские районы, а также кварталы мигрантов.