🏠 Встречайте седьмой выпуск подкаста «Там жила литература»! Поселок Карташевская в Гатчинском районе Ленинградской области хранит немало литературных сюжетов, начиная с названия – поселок его получил в честь Надежды Карташевской, сестры писателя Сергея Аксакова, которая была владелицей соседнего имения. Старинный дом с башенками и балконом – бывшая литфондовская дача на Красной улице поселка, некогда дача генерала Скородинского. С его дочерью связан лихо закрученный любовный сюжет, о котором любила рассказывать Алла Баянова. Кроме того, эта старая дача помнит не только дореволюционные времена, коммунальный быт, оккупацию и трудные послевоенные годы – здесь действительно «жила литература» – ленинградская, укорененная в петербургской. Словно на зов трубы, В лес. Собирать грибы? Вздор! То был зов судьбы, Взор ее, вздох: «Ты был…» Это стихи Алексея Даавыденкова – о том самом лесе вокруг старого дома в Карташевской. О живших на даче поэтах – Нонне Слепаковой, Елене Шварц, Льве Мочалове, Алексее Давыденкове и других рассказывает Наталия Перевезенцева в очередном выпуске программы.

🏡Встречайте новый выпуск подкаста Наталии Перевезенцевой «Там жила литература»! Поговорим о старом доме в Келломяках, который в 1945 передали под дачу выдающемуся химику Алексею Фаворскому. Академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Фаворский создал советскую научную школу химиков-органиков, в его честь в Калининском районе Петербурга названа улица. А на даче в Келломяках – нынешнем Комарово – отдыхали летом несколько поколений семьи учёного. Играли в домашнем театре, сохраняли семейную память. Как связан это дом с родом Римских-Корсаковых, и что соединяет дачу с современными петербургскими литераторами? Об этом – в рассказе Наталии Перевезенцевой.

…Ах, в «Вене» множество закусок и вина Вторая родина она для Куприна… В этой эпиграмме неизвестного автора упоминается петербургский ресторан на углу Гороховой и Малой Морской, завсегдатаем которого был автор «Гранатового браслета». В подкасте Наталии Перевезенцевой «Там жила литература» мы отправимся в нынешнюю «Старую вену», где собираются литераторы XXI века, узнаем, как это место связано с веком прошлым и даже позапрошлым. И почему перекресток, на который выходят окна «Старой Вены» зовут «Пиковым» и считают одним из самых загадочных и легендарных мест в Петербурге.

Мой век был тем хорош, что был моим. В прошедших нет меня, и в будущих не будет; А этот – был моим. Мои там жили люди. Там был мой отчий дом, очаг, и кров, и дым... Это стихи Наталии Ланковской – ленинградско-петербургского поэта, героини очередного выпуска подкаста Наталии Перевезенцевой «Там жила литература». Неочевидные поэтические адреса конца XX начала XXI века – комнаты в коммуналках на Обводном канале и Загородном проспекте, одна из «поэтических» котельных на Московском, 80, а до этого – ЛИТО Глеба Семёнова. Поэт Наталия Ланковская родилась на Крайнем Севере, окончила филологический факультет ЛГУ в 1976, работала газосварщицей, птичницей, библиотекарем, кочегаром, техником геологической партии. Сейчас вернулась на родину – в поселок Ревда Мурманской области. «Все в вечности живут, никто не умирает, и о грядущем помню только я». О поэте – в выпуске!

Дом, имеющий имя, грузный дом угловой, с голубями своими, с коммунальной стряпней, с коридорной системой, уходящей во тьму, с ностальгической темой – но о чем, не пойму… После долгого перерыва возобновляем публикацию подкаста Наталии Перевезенцевой «Там жила литература» о знаменитых петербургских домах и писателях, их населявших. Сегодня в центре нашего внимания дом 20 по Пушкинской улице: здание с узнаваемым затейливым фасадом и почтенной биографией. Здесь бывали Блок и Белый, Чуковский и Розанов, Бакст, Шаляпин, Маяковский… До революции тут располагались меблированные комнаты «Пале-Рояль», по характеристике Зинаиды Гиппиус «гостиница не первоклассная, но не так чтобы очень затрапезная». Ее «возлюбили литераторы и живали там, особенно несемейные, по месяцам, а то и по годам». За роскошным фасадом – максимальный функционализм. Бесконечные коридоры с номерами по обе стороны, телефонный аппарат (диковинка по тем временам) и умывальники с горячей водой в номерах. Такой гостиницу запомнила Лидия Корнеевна Чуковская. В 1895 году здесь поселилась Наталия Перевезенцева и «Пале-Рояль» вновь стал приютом петербургской богемы. Слушайте ее рассказ о «шаляпинском клоповнике», особенностях жизни в центре города, «литературном матрасике» для опоздавших на метро гостей и самиздатском сборнике поэзии тиражом в 22 экземпляра.

Наталия Перевезенцева продолжает цикл программ о знаменитых петербургских домах и писателях, их населявших. Герой второго выпуска - поэт Борис Григорин. В 1974 году он поселился в коммунальной квартире на втором этаже дома 64 по Лиговскому проспекту. Отдельная комната в те годы была верхом счастья, особенно - на Лиговском, где пульсировала жизнь и при этом хранилась память о недавней истории. Но главное - его соседкой оказалась Ирина Александрович-Попова, среди предков которой были декабрист Михаил Назимов и даже знаменитая кавалерист-девица Надежда Дурова. Комната Ирины Вячеславовны была местом встреч настоящих ленинградских интеллигентов и уцелевших петербуржцев. К их разговорам, воспоминаниям, спорам прислушивался и начинающий поэт Борис Григорин. Поговорим о становлении Григорина, его соседях и о приключениях несчастливой богини, за которой наблюдал из окна поэт.

Ах, бросьте вы свои примеры Мне все твердить наперебой. Я просто нарушаю меру, Положенную мне судьбой. Я перешла ее границы Легко, как будто речку вброд. Чего же сетовать и злиться? Расплату знала наперед… Открывает цикл непримечательный, казалось бы, дом на улице Ленсовета. Именно он стал Домом с большой буквы для многих петербургских литераторов второй половины XX века. Сделала его таким Галина Гампер. В ее квартире за длинным обеденным столом встречались мэтры литературы, молодые поэты и просто интересные люди. В первом выпуске поговорим о поэтессе, по ее собственным словам, «нарушившей меру». О страшной болезни, лишившей Галину возможности ходить и испытывавшей на прочность каждый день, о ежедневном сопротивлении, о ее ЛИТО, о том, как опекала своих «детей» – студентов, и о ее строках, серьезных и шутливых.