Маргарита Минасян, продюсер – фрилансер из Москвы весной 2020 года, во время первой волны эпидемии коронавируса работала волонтером в Первой Градской (именно Градской) больнице имени Пирогова. Позже, осенью, во время второй волны эпидемии, она снова пошла работать волонтером в красную зону , но уже в 52-ю больницу города Москвы. Стало очевидно, что помощь нужнее, чем во время первой волны. «Я с весны состояла в волонтерских чатах.» рассказывает Маргарита «Осенью там снова начали звать волонтеров, и я откликнулась. Не было каких-то торжественных призывов. Просто написали: «Кто готов — выходите, нужны люди». Откликается немного людей, не все готовы на эту работу. Многие, мне кажется, переоценивают эмоциональную сложность работы. Кто-то просто разумно оценивает свои силы и считает, что не готов. У кого-то работа, семья, дети, пожилые. Есть и ограничения — волонтерами не берут людей старше 55, кто проживает с пожилыми родственниками и у кого есть хронические заболевания. Волонтеров не хватает. Было бы лучше, если бы нас было больше. Больше бы успевали, больше людей получало бы помощь, и мы бы не были настолько уставшими. В 52-й больнице есть два типа волонтеров. Первые работают в реанимациях. Вторые, так называемые тимуровцы, — это люди, которые помогают переведенным из реанимации, либо тем, кто сразу попал в отделение, но нуждается в помощи — тем, кого нужно выхаживать. Я работала и там, и там. В работе тимуровцев основное — это помощь в восстановлении сил и подготовке пациента выписке из больницы. Люди после долгого лежания физически ослаблены. Также помогаем с разными гигиеническими процедурами. Еще можем книжки принести или что-нибудь вкусненькое. Сейчас я закреплена за одной из реанимаций. Там мы тоже занимаемся активизацией — делаем небольшой массаж, разминаем ноги, помогаем присаживаться, кому это можно. Мужчин бреем, всех расчесываем, зубы чистим. Небольшие, несложные манипуляции, которые не требуют медицинского образования. Но главное — это общение. В реанимации совсем слабые люди, многие без сознания. С теми, кто в сознании, надо разговаривать. Они больше всего этого ждут и ценят. Я прихожу, они с порога меня видят и говорят: «Ой, Риточка, ты пришла, мы тебя так ждали». Это бесценно. Надо поговорить, пожалеть, пошутить, ободрить, помочь позвонить близким. Ничего нельзя делать без разрешения врача или заведующей отделением. Смена начинается с того, что мы заходим к врачам и заведующей отделением, уточняем, что можно сегодня сделать. У тимуровцев есть приложение в телефоне, где видно, кому какая помощь нужна. Это облегчает жизнь. По весне для меня все было впервые — я в больнице лежала в детстве в последний раз. Но во время второй волны — уже был опыт и понимание, что надо делать. Из-за пандемии у меня сорвалось несколько долгосрочных проектов — например, съемки большого тревел-реалити шоу. Сейчас я работаю как фрилансер, график свободный. Но среди волонтеров есть и люди с обычной работой — поэтому кто-то выходит только по выходным. Я стараюсь быть максимально восстановленной, максимально заряженной перед походом в больницу и не планирую ничего после. Внимательно слежу за своим состоянием, потому что оно оказывает огромное влияние на работу, на то, как я могу помогать другим. Это как про самолеты: сначала нужно надеть маску на себя, а потом на ребенка. О себе надо обязательно думать, чтобы помогать другим. Было бы хорошо, если бы в больницы приходили люди с осознанным желанием помочь. А не один раз посмотреть, что такое красная зона. Есть такие люди, которым просто любопытно — есть в этом какая-то военная романтика, достаточно жутковатая. Но все прозаично. В реанимации работа связана с очень тесным контактом. Потому что многим тяжело, люди лежат неделями на животе, им нельзя перевернуться, у них начинает падать сатурация, кислорода не хватает. Такого человека важно выслушать, подержать за руку. У персонала при всем желании нет на это время. И сегодня уже очевидно всем: и пациентам, и нам, и